Под влиянием гуслей

В 2000 году, соединившись брачными узами, они не предполагали, что вместе будут играть на гуслях, петь былины и старинные духовные стихи. Если Марианну, закончившую институт современного искусства по классу академического пения, еще можно было представить в такой роли, то это было маловероятно для Константина, получившего образование в Московском авиационном институте. Но обоюдная любовь к настоящей музыке и случай привели их к этому уникальному древнейшему инструменту, который сейчас только начинает возрождаться в России. Летом супруги-гусляры выступали в Коктебеле в арт-кафе «Богема». В канун Нового года они снова приедут в Феодосию с концертами. Гусляр всея Руси Константин (К.): - До встречи с Марианной я играл на гитаре, меня все время тянуло к музыке. Через два года совместной жизни мы начали подумывать о том, что хотели бы вместе заниматься музыкой. Марианна (М.): - Я получила образование оперной певицы, но никогда не чувствовала, что это мое. Петь хотелось, но я не могла найти, что петь. В какое-то время мне показалось, что нужно что-то из кельтского. Мне нравились кельтские баллады. Я захотела купить кельтскую арфу и под нее исполнять древние песни. К.: - Однажды мы гуляли в Москве в Коломенском – это царское имение, на его территории много храмов, и само место считается святым. Мы шли по дорожке и услышали переливы какой-то неземной музыки, не могли понять, что это за инструмент звучит. Подошли ближе, видим – сидит в арке гусляр и играет на гуслях. У нас сразу сердце замерло, душа полетела ввысь, и мы остановились, долго слушали его. М.: Мы стали приходить туда каждые выходные. И каждый раз испытывали очень сильные переживания, едва не до слез. Это было лет шесть назад. Гусляр играет там до сих пор. К.: - Зовут его Егор Стрельников. У него есть книжка «Гусляр всея Руси». Он ездил по всей России, Украине – в какое место не приедешь, оказывается, там уже был Егор Стрельников. Он бывал во многих монастырях. Когда мы познакомились с ним и сказали, что нам очень понравилась его игра на гуслях, он посоветовал и нам взять инструмент, освоить игру на нем. Но мы как-то долго не могли решиться на это. М.: Почти два года хранился листочек с телефоном Егора, на котором он нарисовал гусельки, а мы все не находили времени и возможности ему позвонить. Однако мне стало часто сниться, что я играю на гуслях. К.: - Наконец, мы позвонили Егору Стрельникову и сказали, что хотим приобрести инструмент. Он дал нам телефон своего друга, который продавал гусли. Этот молодой человек оказался священником. Он закончил семинарию, и уезжал в приход, куда его отправили по распределению. У него начинался новый виток в жизни, и он хотел свои гусли кому-то отдать или продать. Мы приехали в Подмосковье к молодому священнику, хотя еще сомневались – покупать гусли или нет. Но когда он заиграл на этих гуслях, мы были очарованы и, конечно, гусли приобрели. Оставалось только научиться играть. И мы опять позвонили Егору Стрельникову.«Ну что ж, приезжайте в Коломенское в выходные, и я вам что-нибудь покажу», - ответил он. Наш первый урок выглядел так: когда Егор закончил играть (а этой игрой он зарабатывает себе на жизнь), он нам сказал: «Ну что, пойдемте со мной, сейчас я куплю чай, что-нибудь перекусить и по дороге покажу вам, как играть на гуслях». Он сам очень крупный, могучего телосложения, у него большие руки. Он взял наши гусли в одну руку, идет по улице и на ходу показывает, как играть. «Это все так просто. Какую песню будем учить?» Мы, конечно, были в растерянности. Но, как говорится, Бог нас не оставил в этой ситуации, он вел нас с самого начала. Вместе с Егором в тот день был еще молодой парень Максим Гавриленко, который тоже умел играть на гуслях. Он более трепетно отнесся к нашему желанию. Он и стал нашим первым учителем. Максим приезжал к нам домой раз в две недели и показывал нам, как играть на гуслях. Долбленые гусли М.: - Гусляры не пользуются нотами, любая мелодия передается от гусляра к гусляру. Мне кажется, что это более глубокий способ передачи, потому что он передается, как ощущение. Максим подошел к нашему обучению с любовью. Он очень старался передать все самое лучшее, потому что сам горит этим инструментом. К.: - И он считает, что Марианна – его лучшая ученица. Затем Максим уехал в Кострому, там у него семья, дети. Сейчас в Москве практически нет никого, кто бы мог бы учить играть на долбленых гуслях, на которых играем мы. А вообще существуют клееные гусли, их выпускают на заводах. Они делаются как гитары: склеенные из разных частей, покрыты лаком. Звук таких гуслей более звонкий, концертный, на них духовные стихи не исполняют. Такие гусли используют как аккомпанемент в оркестре. В фильме «Садко», помните, герой играл на таких гуслях. М.: - Вскоре игрой на гуслях мы увлекли наших друзей. Один наш близкий друг через две недели после того, как мы купили инструмент, пришел к нам и сказал: «Я тоже хочу играть». Он даже снял рядом с нами квартиру, и мы стали заниматься вместе. Потом еще один наш друг купил гусли. И так уже четыре человека через нас приобрели инструменты, а мы даем уроки игры. Ощутить свои корни К.: - Гусли повлияли на нашу жизнь, наше мировоззрение. Если раньше мы больше интересовались индийскими, восточными духовными течениями, то сейчас все больше склоняемся к христианству, к православию. Когда исполняешь на гуслях духовные стихи – это каждый раз своего рода молитвенное состояние. Можно испытать довольно глубокие переживания, внутреннее очищение. Исполняя былину, человек входит в транс, через него задействуются глубинные архетипы. М.: - Многие люди, которые слушают гусли, плачут. Они говорят: «Наконец-то мы услышали наше – подлинное, истинное!». С нами тоже так было в Коломенском – слушаем гусли, и плачем. Как будто включается генная память – к родному чему-то прикасаешься, глубокому очень. Мы стали чувствовать русскую землю, что у нас есть корни, а матушка земля – это живое. К.: - Я действительно стал осознавать важность такого понятия, как родина, чувствовать, что она поддерживает, питает. В России люди уже пресыщаются той массовой, попсовой, поверхностной культурой, которая превалирует в наше время. Народ начинает смотреть в сторону своих корней. Вот появился фильм «Остров» и завоевал огромный успех, которого даже не ожидали. Ведь все ходят на боевики. Все же в России идет возрождение. М.: - В Крыму о нас говорят, что мы играем на бандуре. Это похожий на гусли старинный украинский инструмент, но у него, в отличие от гуслей, есть гриф. Коктебель для нас знаковое место. Здесь состоялось наше первое сольное выступление в прошлом году в «Богеме». Коктебель вообще – очень творческое место. Мы ощущаем эти творческие вибрации. Есть даже миф, что здесь Орфей проходил со своей лирой. Он играл на этих холмах. В Крыму, когда мы ходим в горы, у нас творческий процесс всегда резко усиливается. Здешний дух очень созвучен нам.

Подписывайтесь на Кафу в Facebook, страницу ВКонтакте и группу в Одноклассниках. А также на канал Youtube и Telegram.