На пути к совершенству (фоторепортаж)

- Вы помните тот момент, когда произошло первое знакомство с живописью?

- В раннем детстве. Я плохо ела и передо мной раскладывали альбом с репродукциями. Картины завораживали, я, раскрыв рот, их рассматривала, и меня удавалось накормить. А в  возрасте четырех-пяти лет  мне уже  давали банку с красками, малярную кисть, и я что-то уже «творила».  Двоюродные бабушка и дедушка - заслуженный художник СССР Николай Бортников и его супруга, заслуженный художник УССР Татьяна Кузнецова, - глядя на мои работы, посоветовали маме отдать меня в художественную школу. Потом было крымское художественное училище им. Самокиша, замужество.  Дальнейшее обучение пришлось  оставить, о чем сейчас сильно жалею. Высшее специальное образование я получила только в 2012 году.

- Кем Вас видели ваши родители?

- Непоседливый характер и любовь к рисованию привели  маму к мысли, что творчество должно быть основой моего жизненного пути.

- Ожидания оправдались?

- Вполне! Я стала профессиональным художником. Мама очень помогла, когда я училась в училище, она взяла на себя заботу о моем сыне. Чрезвычайно полезными для меня, начинающего художника,  были педагогические советы Н.Бортникова и Н.Кузнецовой, которые в 50-е годы преподавали в училище им.Н.Самокиша. В их доме часто собирались известные художники Крыма того времени (В. Бернадский, В. Апанович и др.). Их имена заставляли трепетать мое сердце, а картины вдохновляли.

- Вы сразу начали творческую деятельность?

-Это был очень долгий путь. Я начинала реставратором в галерее им. И. К. Айвазовского. Работы знаменитого мариниста сильно повлияли на мое художественное восприятие. Творческая деятельность в то время ограничивалась рисованием портретов и продажей маленьких картин в курортный сезон на набережной. Мне, однако, хотелось большего. В1994-м году в Приморском витала идея организации художественной школы, я с другими инициаторами взялась ее осуществлять. Преодолев многочисленные бюрократические преграды, школу  удалось открыть, и я полностью погрузилась в педагогическую деятельность. Впоследствии  поняла, что  хочу писать сама, а не только учить.  Стала много рисовать, участвовать в городских, региональных и всеукраинских выставках. Появилась цель – вступление в Национальный Союз художников Украины. Но для этого  требовалось, чтобы работы прошли отбор не менее чем для семи всеукраинских выставок. Пришлось поездить по Украине. Интереснейшая часть моей жизни -пленэры (галеристы и меценаты собирают  художников вместе и организовывают  условия для творческой работы). Это новый мир, живописные виды, общение с коллегами. За границей,  еще и знакомство с другой культурой, обычаями и архитектурой.

-  Какие места запомнились?

- Завораживали купола Лавры и Софии в Киеве, яркие виды Черногории. Организаторы пленеров везут в самые красивые уголки.  Запомнились  волшебные пейзажи Карпат, эти горы, заросшие лесами, «полонины». Долгое время я считала, что «смерека» это имя девушки, оказалось, вид ели. Выкрашенные и выбеленные хатки. Даже самый бедный домишко выглядит опрятно и ухоженно. Поразила гостеприимность людей. Проходя мимо, засмотрелся на красивую яблоню  в саду, - хозяин заметил, и вышел предложить тебе яблоко.

- Интересовались Вашими работами?

- Им смотреть некогда, работают с утра до вечера. В селах Западной Украины, где я работала, интерес вызывали не столько сами работы, сколько появление художника. Стоишь за этюдником, пишешь, а хозяева близлежащего дома могут выйти, обязательно чем-нибудь угостить. Дети, вместо привычного нам «Здрасте», здоровались словами «Слава Иисусу Христу».

- А чем запомнилась Черногория?

-  Белыми домиками с оранжевыми черепичными крышами, чистотой и тишиной. Было ощущение, что попала в волшебный мир, затерянный во времени. Страна архитектурного средневековья, с современной «начинкой». Природа  напоминает Ялту, но в более  ярких красках. Огромное количество самых разных цветов, за ними ухаживают, поливают, все благоухает. Местное население очень спокойное. Никакого напряжения на лицах, спешки, беготни. Уровень жизни не сильно отличается от нашего, но менталитет другой. Можно забыть вещь, на следующий день она будет лежать там же. Язык похож  немного на украинский. Вилла, где проходил пленэр, - просто рай для творчества. Хозяин приглашает к себе не только художников, но и известных актеров, а они, в свою очередь, поражены тактичностью художников, не мешающих их отдыху.

- На некоторых Ваших картинах пейзажи Востока, Вы там бывали?

- Это Бирма. Там работал муж и я смогла пробыть в сказке, где XXI век мирно соседствует с XVIII. Вила со всеми благами цивилизации и, рядом, бамбуковая хижина. Упряжка волов катит по улице бок о бок  с новым авто. Такой контраст во всем! Зарплата служащего составляет всего несколько долларов, а в людях нет раздражения, депрессивных состояний. Все происходящее принимают как должное и неизменное. Это повлияло и на мое личное восприятие мира.

- Как к Вам относились там?

- Для местных жителей видеть белую женщину, да еще блондинку, было событием. Как если бы у нас по улице слона водили. Наши люди более бесцеремонны: когда я за мольбертом, могут подойти, рассматривать, делать замечания. Бирманцы всегда садились на отдалении, на ломанном английском спрашивали разрешения посмотреть, видя мою улыбку, пододвигались ближе и могли сидеть час в медитирующей позе, наблюдая.

- Вы писали портреты местных?

- Очень мало. Красота и экзотичность пейзажей все же больше меня привлекали. Покидать пределы военного городка нам запрещалось. Женщин и детей там не было, а военным на службе некогда позировать. Страна тысячи буддийских пагод и храмов, множества экзотических блюд, буддийская религия. Мужчины  носят длинные юбки. Какой-то нескончаемый поток впечатлений, если честно, поэтому вдохновение меня не покидало. Утром я брала напрокат велосипед и отправлялась в Баган. Удивительное место – целый город из пагод и храмов.

- Какое место в Крыму Вы посоветовали бы как пейзажист молодым начинающим художникам?

- Несомненно, Ялта, - если речь идет о городском пейзаже. Там много живописных улочек, красивых балконов, крыш. Если говорить о сочетании гор и моря, то это Судак, Орджоникидзе. Причудливые пейзажи собраны в одном месте, никуда не надо ходить, только поворачивайся, следи за солнцем. И, конечно, старая Феодосия, ее крепость, море, домики. Про наш полуостров стоит сказать отдельно. Степь, горы, водопады, леса, море, природа везде такая разная и завораживающая.

- В какое время года Вы чаще пишете?

- Весна-осень. Еще не жарко, новые краски сменяют друг друга каждую неделю.

- О чем  думаете за работой?

- О том, как мазок наложить на холст, как падает свет. Даже если меня отвлекают, я продолжаю думать о работе, погружаюсь  полностью в картину. В такие моменты могу отвечать на вопросы машинально. У меня нет любимых работ. Каждая – это как прожить жизнь и выдохнуть в конце: «Все! Свершилось!». И все время учишься. Порой, глядя на работы прошлого года, думаешь: «Сколько ошибок! Неужели это я рисовала!?»

- Каким Вам представляется окружающий мир?

- Художники  видят то, чего не замечают  другие люди: композиции, угол зрения, колорит, свет или контражур. В голове постоянно рождаются образы.  Когда я иду по улице, то не обращаю внимания, какой фирмы сумка (платье,шляпка), но вижу, каким  цветовым пятном она смотрится на фоне окружающего пейзажа,как изгибается линия руки, как падает свет на лицо. Иными словами я вижу готовый портрет.

- Что Вас вдохновляет?

- Цветовая гамма, солнечные лучи и витиеватые тени. Необычный сюжет, выразительное лицо, только выпавший снег. Увиденный сюжет переворачивается, переделывается в голове  и только потом что-то получается. Хочется закрепить какой-то момент, который получился, и когда это удается, приходит новая волна вдохновения.

- Я знаю, что у Вас дворянские корни, это правда?

- Да, хотя большую часть жизни я знала об этом очень мало. В Советском Союзе принадлежность к дворянству, да еще и с графским титулом, была серьезным препятствием  в жизни. Разговоров об этом  старались не заводить, за годы революций и советской власти родные научились молчать. Три  сестры и брат, которые остались в живых после всех гражданских войн, во всех документах упоминали только одну родственницу – сестру-партизанку. Она действительно прошла войну в партизанском отряде, потеряла слух. Мама рассказала мне все, что знала о своем дедушке графе Ираклии Дмитриевиче Моркове, его фотографии сохранились  дома. Знали мы еще и о крепостном художнике Василии Тропинине. Все это сама я долгое время воспринимала как легенды. Но практически всему мы нашли документальное подтверждение. В начале 2000-х годов стали переписываться с архивами, собирать документы. Это была идея мужа и благодаря ему  дома накопился целый собственный архив, состоящий из решений дворянских собраний, метрических выписок, послужных списков и т.д. На удивление дворянские архивы сохранялись чрезвычайно хорошо. Удалось проследить полностью свою родословную  до 18 века, а отрывочно даже до начала 15 века. В истории России след оставили три брата. Они прославились во времена Екатерины II. Это генерал-майор Николай Иванович Морков, отличившийся российско-турецких войнах; Аркадий Иванович  - дипломат и тайный советник, Посол России в Франции времен Наполеона Бонапарта. И мой прямой предок: - генерал-лейтенант И.Морков - славный воин, соратник Суворова. В 1812 году он возглавил Московское ополчение, сражавшееся с французами.

- Ваши предки увлекались живописью?

- Многие мои родственники обучались рисовать и делали неплохие рисунки. В семейном архиве хранятся работы мамы, бабушки, прабабушки. До меня профессиональным художниками были только двоюродные бабушка и дедушка. А моих далеких предков обучал сам  В. Тропинин. Тот самый, который написал «Кружевницу» и портрет А.Пушкина, хорошо известный каждому школьнику. Граф Морков, видя его природный талант, отдал крепостного юношу в петербургскую Академию  художеств, где он обучался у самого С.Щукина. Позже он стал  одним из ярких представителей русского романтизма XIX века.

- Какие Ваши детские воспоминания о семье?

- Бабушка была еще дворянского воспитания, знала несколько европейских языков, умела играть на пианино.  Мама и я  – уже достаточно светскими людьми. В доме никогда не было ругани, нас учили пользоваться вилкой и ножом, играть  на фортепиано, водили в театр. Еще  давали понять, что не все в жизни сводится к накоплению материальных ценностей.

- Своим детям Вы прививали любовь к живописи?

- Насколько это возможно, да. Сейчас дети растут в эпоху интернет, с возможностями которого тяжело конкурировать. Сын обучался в художественной школе, в детстве увлекался рисованием, музыкой, но в жизни он выбрал другое направление искусства – дизайн. С другой стороны, интернет позволяет найти и показать технику любого художника. Раньше нужно было идти в библиотеку, искать. Любая книга по искусству была событием. Сегодня «спроси у Гугла», и он тебе расскажет все. Но то, что доступно, не вызывает восторга и замирания сердца.

- Есть мнение, что академическое образование может нарушить самобытность  талантливого ребенка.

- Это может случиться, если преподаватель не сможет понять ребенка. Нужно искать не учебное заведение, а педагога. У нас в классе 5- 10 человек, и у каждого находишь что-то свое. А без образования художнику работать очень сложно.

- Как Вам удается совмещать семейную жизнь, работу и творчество?

- Приходилось меньше спать, меньше отдыхать. Женщине труднее быть художником, чем мужчине. Пока сыну не исполнилось  12 лет,  никакого творчества попросту не было. А когда он повзрослел, и появилось время, пропасть в художественном образовании, пришлось преодолевать усиленными темпами и часто за счет семьи. Мой муж, мама, сын оказывали и оказывают  мне большую поддержку.

- Муж «закрывает глаза» на какие-то бытовые проблемы ради того, чтобы Вы писали?

- Он их «не открывает» (смеется).

- Где можно увидеть ваши работы?

- В салонах Феодосии, Ялты, Симферополя, но больше всего в сети Интернет.

Подписывайтесь на Кафу в Facebook, страницу ВКонтакте, блог в Twitter и группу в Одноклассниках. А также в «Яндекс.Дзене» и на канал Youtube.