Валентина Домничева: «Хочу получить документ о реабилитации своей семьи»

Дочь трудармейца

Валентина Домничева, урожденная Альмендингер, родилась в деревне Шейх-Эли (сейчас село Партизаны) Кировского района Крымской АССР 7 февраля 1939 года в семье тракториста и колхозницы. Ее отец Иван Иванович Альмендингер родился в 1917 году в селе Семь Колодезей (сейчас Ленино), а мама Ольга Владимировна, 1920 года рождения , была уроженкой села Эсененке под Старым Крымом.

- Место своего рождения я практически не помнила, но в памяти остались моменты глубокой тоски родителей о своей родине. Они часто вспоминали о местах, где родились, а больше всего мама тосковала о своих сестрах, оставшихся в Крыму, - вспоминает В. Домничева. – Моя мамочка была русская, поэтому ее сестры и другие родственники не попали под депортацию. По решению правительства СССР мой отец и я, как лица немецкой национальности, а мама, как член семьи немцев, были сосланы в Северный Казахстан – деревню Коваль Мамлютского района. Мое детство прошло практически без отца, которого 9 апреля 1942 года мобилизовали в трудармию и направили в «Челябинск 40». Это была промышленная зона «Челябинскметаллургстроя», в которой людей превратили в рабов, работающих на износ. Смертность там была неимоверная, но мой папа выжил, и в 1946 году был переведен на другие менее вредные работы.

Согласно архивным документам, в 1946 году Ивана Альмендингера направили на работы в Кыштым Течь Челябинской области, а в 1951 году – в город Ангрен Ташкентской области.

- Мама всю войну проработала в колхозе. После ареста отца в 1942 году в нашей семье родился мой младший брат, но, прожив всего один год, он умер. Врачи пояснили, что ребенок рожден слабеньким из-за сильных эмоциональных переживаний матери. Нам разрешили приехать к отцу только в августе 1952 года, и я с мамой отправилась в Ангрен. Там было спецпоселение с комендатурой НКВД, в которой мы обязаны были регулярно отмечаться, - пояснила Валентина Ивановна. – О каждом свое м перемещении семьи депортированных обязаны были извещать надзорное ведомство. В Ангрене вместе с нами проживали семьи других депортированных народов: болгар, греков, крымских татар. Как немцев и членов немецкой семьи нас держали в спецпоселении, похожем на тюрьму, но без колючей проволоки. Однако и там мы старались жить. Заводили новые знакомства, находили друзей, изучали язык чужбины, чтобы общаться с местным населением, а главное снова обустроили свой быт. Отстроили добротный дом, завели домашних животных и старались жить в согласии с соседями. 

Снятие с учета

В Казахстане Валентина Домничева окончила школу, но получить дальнейшее образование она не могла, так как детей «врагов народа» запрещали принимать в вузы.

- От тяжелой работы мои родители надорвали свое здоровье. Отца я практически не видела здоровым, но, к счастью, он дожил до внуков, рождению которых очень радовался, - подчеркнула В. Домничева. –.Меня первую сняли со спецучета в НКВД – 21 августа 1954 года, отца – 24 февраля 1956 года, и маму – 3 марта 1956 года. Вот так русская женщина была признана «врагом народа» за замужество с немцем и пробыла на спецпоселении дольше лиц немецкой национальности.

После воссоединения семьи и получения свободы семья Альмендингер в 1957 году переехала в поселок Красногорск Ташкентской области. В 1958 году Валентина Ивановна навестила теток в Крыму,  которые нелегально устроили ее на курсы бухгалтеров, воспользовавшись своим русским происхождением. Вот так она овладела профессией, которая стала главной в ее жизни.

- Я вернулась в Красногорск и всю жизнь трудилась только по этой специальности. В 1960 году я вышла замуж за Домничева Анатолия Ивановича, одессита, который в тот момент проживал в Красногорске, - рассказала Валентина Домничева. – Вместе мы прожили 38 лет и воспитали двух детей. В 1961 году у нас родилась дочь Елена, которая сейчас проживает в Санкт-Петербурге, а в 1965 году – сын Сергей. В 1995 году скончался мой отец, а в 1998 году – мой супруг. После этих трагических событий моя мама настояла на возвращении в Крым, так как в Красногорске мы – две вдовы – остались практически одни, все депортированные давно разъехались.

Возвращение

В 2001 году 21 октября они прибыли в Феодосию. После депортации деревня Шейх-Эли была переименована в Партизаны.

- В нашем доме жили другие люди, поэтому возвращаться туда было некуда. Мы навещали родственников в Партизанах, но они сами живут небогато и лишней жилплощади у них не было, - пояснила В. Домничева. – Мама к тому времени практически ничего уже не видела, много болела, но все равно была счастлива возвращению в Крым. Встреча с сестрами добавила ей положительных эмоций и продлила жизнь. В Феодосии живет мой двоюродный брат, который предоставил мне с мамой времянку на Форштадте – одна комната, дверь из которой выходит на улицу. Мы ему благодарны за это, так как жилищные проблемы по-иному решить было нельзя. Наш приезд напоминал вторую депортацию – без жилья и средств к сосуществованию. Пришлось строить свою жизнь заново. Сначала получили вид на жительство и перевели в Феодосию свои пенсии, затем долгая и утомительная процедура получения гражданства, болезнь мамы, которая скончалась 1 августа 2004 года. Все программы по обустройству депортированных – это миф. Я десять лет оббиваю пороги кабинетов, но кроме обещаний так ничего и не получила.

Четыре года назад, поднимаясь по гололеду на горку Форштадта в свою времянку, Валентина Ивановна упала и сломала шейку бедра. После длительного лечения она отказалась от времянки, в которой теперь живет ее племянник.

- Я несколько лет снимала частную квартиру, за которую отдавала более половины своей пенсии. Безнадежно просила помощи в комитете по межнациональным отношениям, приходила на прием к мэрам, рассказывая о своем бедственном положении, - вспоминает Валентина Домничева. – И вот два года назад Александр Владимирович (мэр Феодосии Александр Бартенев, - прим ред.) изыскал возможность и выделил мне комнату – 14 м² - в общежитии на бульваре Старшинова. Апартаменты не ахти какие, да еще около туалета, но я счастлива, что имею собственное жилье, в котором я хозяйка.  

«Мир не без добрых людей»

В. Домничева надеется, что обещания отдела квартучета все же сбудутся, и она получит отдельную квартиру. Уже десятый год она состоит на очереди для депортированных немцев на получение жилья.

- Очередь практически не двигается: десять лет назад меня с мамой поставили четвертыми, и в этом году она продолжает быть четвертой, - подчеркнула Валентина Ивановна. – Однако мир не без добрых людей. Отрадно, что о нас, пенсионерах еще кто-то заботится. В Большой Феодосии есть немецкая организация, активисты которой реализуют программы помощи трудармейцам. Благодаря путевкам в санатории я быстро поправилась после тяжелейшей травмы. От Красного Креста Германии мне приходят продуктовые рождественские посылки, медикаменты и очки, что является существенным подспорьем для пенсионерки. Размер моей пенсии невелик, поэтому я с нетерпением жду этих подарков. Обожаю посещать мероприятия, проводимые нашей организацией, и с удовольствием посещаю концерты. А главное – в Феодосии у меня появились подруги, которые так же входят в эту организацию. Богом Данная подарила мне радость общения.

Репатриантка признается, что вроде бы все наладилось, но сознание того, что до сих пор Украина не приняла закон о реабилитации лиц немецкой национальности, оставляет оттенок горечи.

- Неужели и мне, как и моим родителям, до конца своей жизни придется носить клеймо «врага народа»? Никакие материальные блага не сгладят чувства горечи у невинно обиженных людей, - подчеркнула она. - Очень хочу еще при жизни получить документ о реабилитации своей семьи, который Украина выдаст таким, как я. По-христиански я уже простила всех за мои унижения в местах депортации и после возвращения. Осталось это сделать властям. Это надо сделать в назидание потомкам, чтобы они не допустили подобного отношения к кому бы то ни было.  

Подписывайтесь на Кафу в Facebook, страницу ВКонтакте, блог в Twitter и группу в Одноклассниках. А также в «Яндекс.Дзене» и на канал Youtube.