X

Александр Розанов - Юнге: «Мечтаю о музее в доме моего деда»

11:10 21.05
В начале мая 2012 года в Коктебель приезжал потомок семьи Юнге Александр Розанов. Он - внук основателя винодельни «Коктебель», ученого-ботаника Александра Юнге и правнук основателя дачного поселка, ученого-офтальмолога Эдуарда Юнге. С раннего детства родители привозили его в Долину голубых гор, а мама Марина Александровна подробно рассказывала детям об истории семьи Юнге, показывала дорогие ее сердцу места. Она навсегда сохранила любовь к своей родине – Коктебелю и завещала похоронить ее рядом с отцом А. Юнге. 2 мая 2012 года сын исполнил предсмертную волю матери. В беседе с корреспондентом «Кафы» Александр Николаевич признался, что он унаследовал от мамы свою любовь к Коктебелю, который считает родовым гнездом семьи Юнге.
Александр Розанов - Юнге:  «Мечтаю о музее в доме моего деда»

Александр Розанов - Юнге: «Мечтаю о музее в доме моего деда»

Коктебельский москвич

Александр Розанов родился 27 марта 1951 года в Москве в семье архитектора Николая Розанова. Его мама Марина Александровна – внучка Эдуарда Юнге, который в 1878 году купил землю в долине Голубых гор и заложил основу виноградарства. Родители нарекли А. Розанова в честь деда Александра Юнге – основателя  промышленного виноделия в Коктебеле.

- Я родился спустя 30 лет после смерти моего деда, но я очень много знаю о нем из рассказов мамы. В год моего рождения папа построил нам квартиру на Старой Басманной. Ранее наша семья проживала в подвале. Отцу пообещали нормальную квартиру, если он сделает реконструкцию дома за один год, - вспоминает Александр Николаевич. – Он уволился из архитектурного бюро и стал прорабом. Сам закупал строительные материалы, руководил строителями и к моему рождению завершил работы. Этот дом предназначался для проживания номенклатуры, но папе выделили в нем квартиру, следуя предыдущей договоренности. Место расположение этого задания - просто очаровательное: по соседству находились Немецкая слобода и Лефортово, а река Яуза находится в пределах пешего хода. Мама настояла, чтобы я пошел учиться в школу с углубленным изучением французского языка.

По словам Александра Розанова, еще до школы он неплохо владел немецким языком благодаря матери, которая дала ему навыки повседневной лексики. А в свое время Марина Юнге изучала немецкий язык со своей тетей Ольгой Андреевной Брэм.

- В школе я учился хорошо. Больше всего любил математику, физику, астрономию и французскую литературу. Мне очень повезло с преподавателем, которая стремилась привить своим ученикам интерес к французскому языку. Мы учили его по произведениям Дюма, Мольера и других французских классиков. Она организовала в школе театр, костюмы для постановок брала в профессиональных театрах, а мы с огромным энтузиазмом играли в постановках, - рассказал А. Розанов. – В 1968 году я окончил школу и поступил на физический факультет Московского государственного университета. Этот год запомнился мне из-за событий, связанных с вторжением советских войск в Чехословакию. Тогда каждое утро начиналось с поиска газет со свежей информацией об обстановке в этой стране.

Физик

В 1932 году М. Юнге покинула Коктебель и поселилась в Москве, а только в 1938 году у нее появилась возможность навестить близких в Коктебеле. Это был уже советский Коктебель: в родовом поместье Юнге (вилла «Киммерия») жили чужие люди - курортники, в усадьбе Волошина находилась писательская здравница, а по пляжу гуляли любопытные туристы, расковырявшие фамильную усыпальницу Юнге. После войны в Коктебеле никого из семьи Юнге уже не осталось. Дети Александра Эдуардовича и Дарьи Андреевны разъехались, но Марина Александровна регулярно (один раз в два года) приезжала на родину. Марина Розанова считала Коктебель родовым гнездом семьи Юнге. В 1958 году она приехала в Коктебель уже с двумя детьми дочерью Ольгой и сыном Александром. Остановилась она в кемпинге. Перезахоронила тело отца и его брата Федора на поселковое кладбище, сокрушаясь, что их фамильный склеп туристы превратили в туалет.

- В год моего поступления в МГУ мы тоже приехали в Коктебель. Это был август 1968 года, который запомнился мне наводнением. С нами еще был щенок Фокс, разбудивший нас громким лаем. Мы проснулись и обнаружили, что плывем на своих матрацах, - поделился воспоминаниями Александр Николаевич. – В студенчестве я почти каждый год бывал в Коктебеле. В Москве я подрабатывал гидом, водил экскурсии на французском языке. В 1973 году я окончил университет и поступил в институт теоретической физики по рекомендации моего научного руководителя Бруно Понтекорво – автора многих трудов по замедлению нейтронов и их захвату атомными ядрами, нейтринной физике, слабым взаимодействиям, ядерной изомерии, астрофизике. Сначала я работал в Серпухове (Москва), а в 1976 году приподнялся железный занавес, и началась эпоха международного сотрудничества. Я получил возможность продолжить свою научную работу за рубежом. В апреле 1977 года в Москве родилась моя дочь Лариса, а я в этот момент находился в Женеве.

Адронный коллайдер

Сейчас Александр Розанов входит в группу ученых, работающих с Большим адронным коллайдером (БАК).  Он построен в научно-исследовательском центре Европейского совета ядерных исследований, на границе Швейцарии и Франции, недалеко от Женевы. БАК является самой крупной экспериментальной установкой в мире. Руководитель проекта - Лин Эванс. В строительстве и исследованиях участвовали и участвуют более 10 тыс. ученых и инженеров из более чем 100 стран. Длина коллайдера 27 км, и расположен он под землей на глубине 100 м.

- Писатели-фантасты пугают концом света, утверждая, что виновником апокалипсиса станет наш коллайдер. Подземное сооружение окружено таинственностью, а на самом деле БАК построен под землей по экологическим и экономическим причинам. Во-первых, земля в Европе стоит очень дорого, а во-вторых подземное сооружение не нарушает поверхность и сохраняет эстетическую привлекательность окружающего пейзажа, - пояснил ученый. – Коллайдер обошелся в четыре миллиарда евро – это дешевле стоимости одной атомной подводной лодки. Подобных экспериментальных установок в мире несколько, но их размеры меньше нашего. В этом году в Чикаго закрылся коллайдер лаборатории Энрико Ферми, так как не выдержал конкуренции с женевским БАК. Суть эксперимента – изучение столкновения протонов на большой энергии. Два года назад в установке произошла авария, возникла электрическая дуга, повредившая 100 метров коллайдера. Тогда мы стали известны на весь мир благодаря желтой прессе, потерявшей к нам интерес после возобновления эксперимента. В декабре прошлого года БАК снова заметила пресса и растиражировала весть, что мы обнаружили бозон Хиггса, который нарекли «частицей Бога». Такая сенсация преждевременна, так как серия экспериментов завершится только в июле 2012 года.

Родовое гнездо

В 1982 году Александр Николаевич с супругой впервые привезли в Коктебель свою пятилетнюю дочь  Ларису.

- Мы по возможности старались каждый год бывать на родине мамы. Теперь дочь выросла и сама решает - куда ей ехать на отдых, но Коктебель она любит так же, как и все члены моей семьи. Лариса стала финансистом, работала в банках Европы, а после рождения сына Адриана резко изменила свою жизнь, - подчеркнул отец. – Она стала оперной певицей, пишет диссертацию, преподает в Женевской консерватории и выступает с концертами по всему миру. После замужества Лариса взяла двойную фамилию Розанова-Рух. Мне нравится, как она поет. У нее красивое сопрано…

- Мои родители прожили в счастливом браке 55 лет, а в 1990 году умер папа. В 2005 году мама попросила меня свозить ее в Коктебель на могилу ее отца. Тогда мы привели места захоронения наших родственников в порядок, побывали на Карадаге, в музее Максимилиана Волошина и в доме отца – вилле «Киммерия». Маме тогда было 88 лет. Приезд в Коктебель дал ей огромный приток жизненных сил. Она многое рассказывала и показывала нам, а когда посчастливилось войти в дом деда, мама так быстро вбежала по лестнице наверх в башню, что мы едва поспевали за ней, - вспоминает А. Розанов.

Он четко запомнил наказ матери о том, что хочет, чтобы после смерти тело ее кремировали, а прах привезли в Коктебель и захоронили в могиле ее отца. 2 мая 2012 года Александр Розанов исполнил волю усопшей.

- Мама мечтала вернуться в Коктебель. Даже писала заявление на выделение земли, но ей отказали. Сейчас во время приезда мы планировали тоже побывать в вилле «Киммерия», но это оказалось очень сложно. Дом находится на закрытой территории, но я нашел дыру в заборе, влез в нее и побродил вокруг дома деда, - рассказал Александр Николаевич. – Приятно было увидеть мемориальную табличку на здании. Мечтаю о музее в доме моего деда, который немало сделал для популярности Коктебеля. В прошлый приезд мы посещали винзавод «Коктебель», сотрудники которого рассказали и показали нам амфору и бутылки из подвалов Юнге, которые были обнаружены при строительстве завода. Я благодарен коктебельцам, которые чтят память о моих знаменитых предках, берегут нашу фамильную усыпальницу и дом Александра Юнге.

Подписывайтесь на Кафу в Facebook, страницу ВКонтакте, блог в Twitter и группу в Одноклассниках. А также в «Яндекс.Дзене» и на канал Youtube.

Рейтинг новости:
- 0 +
Комментарии (0):
Эта новость опубликована больше недели назад. Комментарии отключены.